Индия

Несфилд определяет касту как «класс общества, который не признает какой-либо связи с другим классом и не может ни вступать в брак, ни есть, ни пить как только с людьми своей общины». Это упрощенное определение также скользит лишь по внешним признакам касты, как и старое определение португальцев, четыреста лет тому назад: «Каста шире класса, в нее могут входить два или несколько классов»; затем она подчас импе-ративнее, непреложнее класса. Богатейший представитель касты должен будет отдать свою дочь за сына беднейшего сокаст-ника, может быть просящего милостыню, если будет ограничен выбор женихов, но он не отдаст ее за сына богатейшего же представителя другой, сравнительно низкой касты, хотя бы он имел с ним большие деловые связи. Затем «непризнание связи» слишком общая фраза, ведущая только к путанице. Короче говоря, определение Несфилда чисто бытовое, но не научное, оно достаточно для вводного ознакомления с кастой, не более.

Г. Риели, которого нужно считать весьма эрудированным для решения вопроса, хотя и со значительным уклоном в антропологическое увлечение, также делает попытку определения касты: «Каста может быть определена как совокупность семейств или групп семейств, носящая общее название, которое обычно обозначает или ассоциируется со специальным занятием, претендующая на общее происхождение от мифического предка — человека или бога,— заявляющая о своем продолжении того же самого профессионального занятия и признаваемая теми, кто компетентен высказывать свое мнение, за отдельную однородную общину». Имеются дополнения к этому определению, которые звучат как часть определения и могут быть суммированы так: «Каста почти всегда эндогамна в том смысле, что член широкого круга, обозначаемого общим именем, не может жениться вне этого круга; но в пределах последнего имеются более мелкие группировки, каждая из которых также эндогамна».

Против определения Риели особенно возражать не приходится, так как оно суммирует «среднее» из большого статистического материала, но оно слишком грузно, в нем мало яркости. Очень серьезный фактор брака указан лишь дополнительно, нет слова о силе императива, присущего кастовой власти, ничего нет о всепроникающем влиянии формул и обычаев и т. д.

Кеткар, несомненно серьезный знаток касты и, как туземец, глубоко понимающий ее настроение и тонкости, даже до некоторой степени историк касты, также дает свое определение ее: «Каста — социальная группа, имеющая две характеристики:

1) членство в ней ограничивается теми, кто родились от членов касты, и включает всех люден, так рожденных;

2) членам ее запрещается неумолимым социальным законом вступать в брак вне группы.

Каждая из подобных групп имеет особое название, которым она и определяется. Несколько таких малых группировок объединяются вместе под общим наименованием, а эти большие группы являются, в свою очередь, лишь подотделами еще более широких групп, которые имеют независимые имена».

Перед нами не определение касты, а перечень интереснейших ее черт. В наших поисках определения мы и здесь терпим неудачу, но тут мы можем подчеркнуть и запомнить, что обе характерные черты касты, как их понимает Кеткар, сводятся к вопросам о крови: каста дается только рождением, это во-первых, и каста «неумолимо» блюдет чистоту крови, это во-вторых. Автор как будто и не ищет в касте еще чего-либо, отличающего ее существо, и в дальнейшем говорит уже только об организации и наименованиях, т. е. о технике построения кастовых группировок, не более.

Анализируя приведенные определения знатоков касты, мы улавливаем в них одинаковое подчеркивание некоторых сторон касты; на первый план выдвигается всеми ими преемственность ее членов по крови, говоря иначе, чистота происхождения, т. е. наличность отраженного кастой биологического принципа. Оттеняются также строгость и могущество кастовой власти, непреложность бесчисленных правил жизни и действий. Как отражение биологического принципа на первом месте стоят правила брака, эндогамные по отношению ко всей касте, но экзогамные в пределах очень мелких ячеек ее, где большая близость членов по крови влекла бы за собою при браке явное вырождение. Что касается условий религии, территории и труда, то в этом отношении каста предъявляет очень гибкие требования, иногда близкие по характеру к принципу карт-бланш; очевидно, это для нее дело второстепенное: религия не только в оттенках, но даже в сектах может быть разная (если только каста не сектантского типа), по территории каста может оказаться до крайности разбросанной, и, наконец, формы труда в одной и той же касте резко варьируют в зависимости от времени, места и обстоятельств.