Индия

Но пойдем дальше и зададимся вопросом, что представляет собою каста для простого наблюдателя. Это есть сообщество, или товарищество, людей в больших группировках в несколько миллионов (даже десятков миллионов) и в скромных, не более двух-трех сотен тысяч, разбросанное по всей Индии (брахманы, чамары, дхоби, кайястхи, лохары, сонары) или же сгруппированное в одной провинции и даже районе (багди — в Бенгалии, ижуваны, кампа, каммаланы — в Мадрасе, хандаяты — в Бихаре и Ориссе, мапилла — в Мадрасе, точнее на Малабаре и т. д.), иногда объединенное определенной религиозной сектой, всегда связанное целой сетью правил, навыков, формальностей, обетов, постоянных или временных решений, т. е. запутанное бесчисленными узами формальностей (одежда, распорядок дня, еда, взаимоотношения, жилища, отдых, труд, символы ). Есть ли какой внешний признак, определяющий касту? Иногда бывает (в высоких кастах), иногда не бывает (чаще в низших, хотя здесь он может быть навязан) в, но эта сторона дела не существенна. В чем же сказывается, с одной стороны, объединение касты внутри ее, а с другой — ее изолированность от других? Касты объединяются пестрой совокупностью указанных правил и обрядностей; строгим выполнением положенного и устранением от запрещенного. Эта связь — внешняя, мелочная, но всепроникающая и особенно назойливая. Далее, каста объединяется общностью и часто совпадением трудовых функций, трудовыми традициями, взаимопомощью и всяческой взаимоподдержкой, единством общевоспитательной, религиозной и бытовой школы, организованной внутри ее властью, интересами самозащиты против притязаний посторонних, правительства (особенно податных инстанций), официального суда, борьбою против невзгод природы (чумы, холеры, голода) и т. д.

Чем каста изолируется от других каст или внекастовых организаций? В этой стороне дела лежит пестрота, сбивающая с толку даже изучающего касту, а особенно политических деятелей. Представители касты нуждою жизни и необходимостью всяческих взаимоотношений с посторонними, конечно, бывают вынуждены ко всякого рода общению: участвуют в общественных работах, ездят в общих вагонах, пьют на станциях общую воду, работают на фабриках или живут в теснейших общежитиях, учатся в школах, работают в университетских лабораториях, торгуют, разговаривают, спорят, дерутся и т. д., и т. д. Словом, область общественно-социально-трудовых взаимоотношений не может миновать касты, и эта область с ходом развития культуры и промышленности в Индии, все более ширясь и углубляясь, тем все больше и больше захватывает в свое общественное колесо представителей касты. При этих взаимоотношениях неизбежны нарушения кастовых правил: обмен словами с нечестивым, даже прикосновение, даже, наконец, употребление общей воды, но каста в этом отношении всегда была гибка, прозорлива и своевременно уступчива.

Каста признает, что все эти общественные путы влекут за собой «нечистоту», но они неизбежны, ибо человек не живет вне грустной и «грязной» действительности, почему он и должен им подчиняться в меру неизбежной необходимости. Т. е. каста проводит тот принцип неизбежности или нужды и, который мы встречаем во всех религиях и который является спасительным клапаном против излишка религиозных ригоризма или формальностей. Таким образом, в области внешних общественно-бытовых отношений каста дает своим последователям простор, предоставляя индивидуальному анализу и такту каждого блюсти нужную границу кастовой чистоты. Кроме того, она сама идет навстречу как согрешившим, так и напору новых веяний: для первых она приготовит ряд искупительных мер (например, для покидающих Индию, пивших общую воду, служащих в общественных учреждениях), которые с годами все будут слабее и легче, а, уступая веянию времени и культуре, она видоизменит марку некоторых видов труда, повысив, например, в кастовом ранге писцов, продавцов сластей, даже носителей паланкина и т. д.