Индия

Я так боюсь. Завтра суббота. Вчера вечером мама опять звонила, сказала, они действительно приедут забрать меня.

Нэн взяла трубку и сказала маме, что она порет чушь.

– Вовсе нет, – сказала мама. – Я советовалась с адвокатом, понимаешь. Он уверяет, что здесь не о чем и говорить, Дарлинг моя и должна жить со мной.

– Но это животное, с которым ты живешь, ранил ее своим ремнем, – выпалила Нэн.

– О нет, он никогда… Но и вообще, если он даже сделал это, а он этого не делал, у тебя нет доказательств. А теперь послушай, если ты не отдашь мне Дарлинг, когда мы приедем за ней, то мы получим постановление суда.

– Можешь заполучить хоть саму королеву командовать мной. Я девочку не отдам, – отрезала Нэн, крепко прижав меня к себе свободной рукой. – Никто не отберет у меня мою Дарлинг. Давай спросим ее, чего хочет она.

– Решает суд. Наше дело беспроигрышное. Я ее мать, – стояла на своем мама.

– А я твоя мать, помоги мне Господи, и я поступлю так, как лучше для твоего ребенка, – сказала Нэн.

– Послушай, Рита… – внезапно вмешался Терри.

Я вся сжалась и уткнулась головой в мягкую грудь Нэн – так мне было не слышно его голоса. Я слышала только невнятное гудение. Он не орал. И, кажется, был не пьян. Говорил льстивым, заискивающим тоном – я‑же‑в‑самом‑деле‑славный‑парень. Да только он всегда так лебезил, прежде чем наброситься на человека. Нэн не дала себя обмануть. Ее нос морщился, словно почуяв ужасный запах, в то время как он скулил и ныл ей в ухо.

– Я‑то поступаю разумно, Терри, – сказала она. – А вот ты не умеешь держать свой пояс застегнутым.

Теперь Терри повысил голос, кажется, он решил припугнуть ее. Нэн оставалась твердой. Но вдруг ее просто затрясло, хотя отопительный вентиль у нас в квартире открыт всегда до отказа.

– Что такое? Что он говорит? Нэнни, что это?!

Она потрепала меня по плечу, стараясь успокоить. Потом судорожно вдохнула воздух.

– Это было не убийство. Даже сами копы знали. Это был просто несчастный случай. И не смей так говорить о моем Пите! – крикнула она и швырнула трубку.

Я ждала. И тоже дрожала всем телом. Нэн крепко прижимала меня к себе, но молчала. Я подняла голову и увидела, что на ее ресницах блестят слезы.

– Ой, Нэнни!

– Уже все в порядке, Дарлинг. Зря я так растрепыхалась. Не обращай внимания на глупую старушку.

– Ты обещаешь‑обещаешь‑обещаешь, что я все‑таки останусь с тобой?

– Я обещаю‑обещаю‑обещаю, – сказала она.

Но не смотрела мне в глаза.

Я взялась обеими руками за ее щеки и притянула ее голову к себе.

– Нэн! Я ведь не малый ребенок.

– Ты всегда будешь моим самым малюсеньким ребенком, – сказала Нэн. – Чуть‑чуть больше Бритни. – По ее щекам покатились слезы.

– Терри хочет отомстить тебе, Нэнни?

– Не в том дело, радость моя. Посмотрела бы я, как у него это получится. Нет, я не из‑за этого… он сказал… сказал, что тебе нельзя жить здесь с моим Питом…

Я не поняла.

– Но ведь… его и нет здесь, – проговорила я мягко.

– Да‑да, деточка, знаю, но ему дали еще только полгода, если он будет хорошо вести себя, а Пит не глупец, он же со всеми прекрасно ладит, он добрый, и он вернется к своей семье при первой возможности. Вот что имел в виду этот мерзавец Терри. Он говорит, эти социальные работники, которые всюду суют свой нос, не разрешат тебе остаться со мной, а тем более, говорит, с таким типом, который имел уже бог знает сколько предупреждений и пять лет за убийство. Он сказал даже, что они подумывают взять на себя опеку над Пэтси, но это уж полная чушь, ведь Пит ее отец.