Индия

Но, касаясь теории касты, мы не можем обойтись хотя бы без краткой ее истории. Нам совершенно ясно, что эта история должна бы вестись в двух направлениях: по этапам обычной истории, с возможным расширением перспективы наблюдаемых народов и идя возможно далее в глубь ее. Эта — одна сторона и другая — анализ современных человеческих групп разных ступеней развития, начиная с европейских и кончая наиболее первобытными, скажем, Африки или заброшенных островов, с целью выявить на этих, доживших до нас пережитках истории состояние или пережитки касты и ее особенностей. Насколько нам известно, каста во второй из перспектив никогда внимательно не изучалась, и мы в антропологических или географических трудах найдем упоминание о ней только мимоходом. А в собственно исторических трудах помимо недостаточной глубины перспективы каста не входила в исследование как важный фактор. Обычнее же всего историю касты трактовали как историю отражения ее лишь в прошлом Индии и отчасти в прилегающих странах, а ныне, считая ее арийским институтом, старались перевести рассмотрение истории касты на индоевропейскую платформу, т. е. касались ее состояния в древних Греции и Риме и древней Германии. Такое сужение рамок анализа лишало исследователей права говорить о всеобщности касты как социального учреждения и вообще суживало касту до степени небольшой исторической частности, созданной в индоевропейской семье народов, у большинства из них скоро отмершей, но зато уцелевшей почему-то и сохранившейся до нас в одной арийской ветви, занесенной в пределы Индии.

Такой узкий методологический подход/ естественно, не обещал больших успехов, и вопрос о касте, о ее генетической природе, остается открытым и поныне. Большие исследовательские работы о ней, произведенные в Индии, притягивали наблюдение к статике текущего момента и при всей огромности пересмотренного материала мало помогли решению общего широкого вопроса, хотя косвенных данных подготовили для него немало.

Мы, конечно, не на страницах этого труда возьмемся пополнять столь большие прорехи, требующие специальных изысканий и многих страниц для изложения. При рассмотрении разных теорий мы затронем и историю касты в других странах, а теперь начнем историю с продолжения нашего рассказа о состоянии касты в ведийский период. Там мы сказали, что арии к воротам Индии подошли без кастового деления, однородной и равноправной массой, с вождями, которых выдвигали или обстановка, или критический момент. Говоря осмотрительнее, мы должны выразиться, что творцы песен первой из книг не оставили нам следов о касте, потому ли, что ее не было, или потому, что она была в столь зачаточном или в столь упадочном состоянии, что риши ей не придали значения, а, может быть, просто ее не подметили.

Тем самым, конечно, далеко не устанавливается момент возникновения касты у ариев или, может быть, вернее, момент ее оживления. Придется обратиться к формальным источникам, чтобы почерпнуть у них какие-либо указания на этот самый момент

Мегасфен, посол Селевка к Чандрагупте около 302 г. до н. э., оставил нам краткий и, по-видимому, небрежный набросок каст. Он упоминает только, что индусы по роду занятий делятся на семь классов и каждый из них строго прикреплен к определенному роду деятельности, что никто не может вступить в брак с лицом, принадлежащим к другому классу, и т. д. Но Мегасфен совершенно перепутал не только распорядок каст (на первом месте философы, т. е. брахманы, а воины — на пятом), но и существо, отнеся, например, чиновников к особому классу, и вообще к этому интересному явлению отнесся с той же небрежностью, как и Геродот в Египте. Во всяком случае, сопоставляя данные посла Селевка с другими, мы имеем полное право сказать, что к моменту нашествия греков каста являлась уже вполне развитым и в основных положениях законченным институтом.

Пойдем еще дальше в глубь веков. Нам естественно остановиться на видном рубеже, отмеченном явлением Будды. В литературе по буддизму много трактуется об отношении Будды к касте, и старый уклон науки говорил, что мудрец из Шакьев прежде всего провозвестник равенства людей, раскрепоститель Индии от числа каст и т. д. Ныне в науке на эту сторону смотрят иначе, но для нас важнее то соображение, что ко времени Будды каста была налицо. В одной из речей Будды, сохранившейся в священных текстах, говорится: «Как великие реки, сколько бы их ни было — Ганг, Джамна, Ачиравати, Сарабху, Махи, когда они достигают великого океана, теряют свое старое имя и свой старый род и носят только имя великого океана, так, ученики, и с этими четырьмя кастами — кшатриями и брахманами, вайшьями и шудрами, если они, сообразно учению и закону, возвещенному совершенным, отрекутся от отечества и пойдут на чужбину, то теряют свое старое имя и свой старый род и носят только имя аскетов, следующих за сыном Шакьев». Этих строк достаточно; они показывают, что во время Будды, или за шесть-пять веков до н. э., каста в основных чертах была намечена.