Индия

– Трудно понять, был ли он прав или нет. Некоторые историки соглашаются, другие придерживаются совершенно противоположной точки зрения. Совсем нелегко дать оценку такому человеку. Относительно таких людей, как Нерон или Калигула, нет никаких сомнений. Но об Оливере Кромвеле каждый может иметь только свое собственное мнение.

– Он разрушил столько прекрасного, – настаивал Дугал, – и это то, за что я не могу его простить. Когда убивают во имя Господа Бога, я ощущаю прошлое более уверенно, чем когда люди просто откровенно жестоки. Этот замок как раз является таким примером. Когда думаешь о том, что он делал по всей стране…

– Я понимаю. Но все дело в том, что он был уверен в своей правоте.

– Вы высказали свою точку зрения. Я же так страстно люблю красоту, что не выношу разрушения.

– Я думаю" что красивые вещи для вас имеют большее значение, чем для других. Кромвель рассматривал их как греховные, потому что люди восхищались ими больше, чем Богом.

В дискуссии он оживился. Его бледное, слегка аскетичное лицо немного порозовело. Я подумала, что могла бы полюбить его. Он относится к тому типу людей, которые, когда узнаешь их ближе, оказываются более интересными. Я представила себе, что разделяю его увлечения. Мы ведем интересный образ жизни. Он был интеллектуал, гуманист, кроме того, я никогда не видела, чтобы так возмущались поступками людей. Казалось, он следил за моими мыслями:

– Мне было очень приятно познакомиться с вами и вашим отцом.

– И для нас было большим удовольствием подружиться с вами.

– Мисс Делани… кажется абсурдным обращаться к вам так официально после того, как мы стали такими друзьями. Может быть, я буду звать вас Друзиллой?

– Это неплохая мысль, – улыбаясь, ответила я.

– Какой прекрасный пикник.

– Я передам ваши слова миссис Янсон. Она будет рада.

– Друзилла…

Я так и не узнала, что он намеревался сказать, поскольку в этот момент мы услышали приближающийся топот копыт, и, когда Дугал в изумлении замолчал, к нам подскакал Фабиан.

– Здравствуйте, – воскликнул он. – Я узнал, что вы сюда отправились, и подумал, что могу примкнуть к вашей компании. Пикник. Какая прекрасная идея. – Он спешился и привязал свою лошадь вместе с нашими. – Вы собираетесь пригласить меня в свою компанию?

Я почувствовала легкое раздражение. Я была довольна и спокойна, слушая Дугала, а тут появился этот человек и разрушил мое спокойствие.

Я еле сдержалась, чтобы не сказать: «Кажется, вы сами себя пригласили, сэр Фабиан».

– Я подумал, что вы не будете возражать, если я присоединюсь к вам. Это цыпленок? – Он протянул руку и взял ножку. – Хлеб выглядит вкусным, – добавил он.

– Его испекла миссис Янсон.

– Восхитительный повар эта миссис Янсон. Ведь я уже имел удовольствие обедать в пасторском доме. Как вкусно. Я рад, что пришел.

– Как ты узнал, что мы здесь? – спросил Дугал.

– Есть один способ. Не скажу. Я смогу снова им воспользоваться. Это восхитительные старинные развалины, не так ли? Я не удивлен, что они вызвали ваш интерес. Снаружи превосходно, а внутри… совсем не так, как можно ожидать. Совсем как некоторые, которые показывают всем свое невинное лицо и прячут секреты. Он смотрел прямо на меня.

– Мы обсуждали Оливера Кромвеля, холодно пояснила я.

– Я всегда думал, что он неприятный парень.

– Дугал, вот еще один, кто согласен с вами, – сказала я.

– У Друзиллы есть для него доброе слово.

Я читала его мысли. Друзвлла… Дугал? Он обратил внимание, что мы называли друг друга по именам и прикидывал значение этого. Он выглядел слегка недовольным.

– Итак… Друзилла… восхищается им?

Я ответила:

– Он верил в то, что он прав в своих поступках, и это должно быть принято во внимание при оценке людей.

– Вы очень справедливы. Я, конечно, должен быть ему очень благодарен за то, что он оставил Фремлинг нетронутым.