Индия

– Джанин… пожалуйста… попытайся помочь.

– Что я могу сделать?

Я прибегла к тактике, которую Лавиния применяла ко мне.

– Ты умная. Ты кое‑что знаешь о жизни. Ты можешь что‑то придумать.

– Ладно, – нехотя согласилась она. – Я помогу.

Джанин обдумала это дело. Она поговорила с Лавинией, выяснила, когда вероятнее всего появится на свет ребенок. Подсчитав, Лавиния сообщила, что скорее всего это произойдет в августе. Тогда Джанин с присущим ей здравым смыслом сказала:

– Прекрасно. Это будет во время каникул. Хоть в этом нам повезло. – Мы нетерпеливо посмотрели на нее. – Понимаете, – объяснила она, – это дает тебе шанс родить ребенка, когда никто об этом не узнает.

– Как? – умоляла теперь уже робкая Лавиния.

– Если ты сможешь уехать отсюда в начале июля, когда окончится семестр. Бог мой, это будет семь месяцев. Сможем ли мы скрывать это так долго?

– Мы должны будем, – сказала я.

– Я смогу, смогу, – сказала Лавиния, как тонущая, которая хватается за только что протянутый ей спасательный круг.

– Это моя тетя Эмили, – продолжала Джанин. Я взволнованно повернулась к Лавинии.

– Тетя Джанин содержит клинику, куда приезжают рожать… кроме всего прочего.

Лавиния сжала руки, как будто молясь.

– Тетя Эмили очень сдержанна, – сказала Джанин.

– Где это? – спросила Лавиния.

Около Нью‑Форест. – Глаза Джанин сверкнули. – Послушайте. Мы поедем туда. Ты должна будешь сообщить своим, что приглашена погостить… можешь сказать, во дворце принцессы.

– Это понравилось бы леди Харриет, – сказала я.

– И когда семестр закончится, ты поедешь туда из Ламазона.

Лавиния взволнованно кивнула.

– Я напишу тете и выясню, примет ли она тебя. Если она согласится, ты напишешь своим, что поживешь во дворце принцессы в… где он там. Я знаю, что он очень далеко, и никогда не слышала об этом месте. Отсюда мы все вместе поедем в клинику к моей тете, и там ты родишь ребенка.

– Это замечательно, – вскричала Лавиния. – Спасибо тебе, Джанин.

– А что будет с ребенком, когда он появится на свет? Лицо Лавинии вытянулось.

– Устраивают усыновление, – сказала Джанин. – Можно платить…

– Я сумею это сделать, – сказала Лавиния. Я поняла, что она уже написала письмо матери о том, что собирается остановиться у благородной принцессы и нуждается в новых нарядах – французских нарядах, а они стоят достаточно дорого. Леди Харриет будет рада, что ее дочь посетит члена королевской семьи, как бы это не было далеко.

Оказалось, что с помощью Джанин мы немного продвинулись в этом деле. Но более важным для нас было решить, что нам делать с ребенком после его рождения.

Тут мне пришла в голову блестящая мысль, которая вернула меня к дому Эфф. Я уже видела Полли и Эфф с «мальчуганами». Полли сделает все, чтобы помочь мне, она всегда говорила об этом. Но она не стала бы делать что‑либо также охотно и для Лавинии, которую всегда не любила; и я подумала, что ей будет приятно увидеть Лавинию несчастной, как она ей и предсказывала. Но если ее попрошу я, она, конечно, поможет.

Я поделилась с ними своими мыслями. Лавинию охватило чувство облегчения. Она выразила восхищение, какие мы хорошие подруги, и невозможно было представить что бы она без нас делала. Удивительно было видеть ее в таком смиренном настроении.

С этого момента мы стали тремя заговорщицами.

Должна сказать, что Лавиния хорошо играла свою роль, которая была нелегкой. Некоторое беспокойство относительно ее здоровья возникало, но, к счастью, никто из старших не обнаружил истинной причины.

Я мучительно ожидала, не догадаются ли они. На рынке мы купили ей объемистую юбку, которая хорошо все скрывала. Наступила весна; мы все трое были глубоко погружены в предстоящие хлопоты, и Лавиния была уже в состоянии, находясь в patisserie, не предаваться горьким мыслям.

Мы должны были уехать из замка в конце этого семестра, завершив первый отведенный этап. Мы не могли дождаться как можно скорее претворить в жизнь наш план.