Индия

Однажды вместе с ним в пасторский дом пришел Фабиан. Они сели в саду и пили вино с моим отцом. Дугал с отцом вскоре углубились в разговор, и мне ничего не оставалось, как говорить с Фабианом.

Я заметила, что он изучает меня с некоторым интересом, и спросила:

– Вы помните, как украли меня? Он улыбнулся.

– Да, помню. Мне казалось, что если я захочу ребенка, надо только найти его.

Мы засмеялись.

– И вы нашли меня, – сказала я.

– Я думаю, вы были очень терпеливым ребенком, – продолжал он.

– Я ничего не помню. Я была несколько польщена, когда услышала об этом. Я имею в виду, польщена тем, что выбрали меня. Но, думаю, что это мог быть и любой другой малыш.

– Вы показались мне очень подходящим объектом для удочерения.

– Да, был большой переполох.

– Люди всегда устраивают переполох, если случается что‑то неординарное.

– Но вы же не ожидали, что моя семья без возражений позволит увести меня, не так ли?

– Нет. Но я продержал вас две недели.

– Я часто слышала эту историю. Но в то время я не понимала, что происходит.

– Вероятно, если бы вы догадались, что это такое, вы бы протестовали. Но вы приняли это очень спокойно.

Я была очень довольна, потому что мне казалось, что разговаривая в такой манере, мы разрушили какой‑то барьер. Я вообразила, что он почувствовал то же самое и что с этого момента нам будет легче общаться друг с другом.

Внезапно мы оказались вовлеченными в общий разговор, и вскоре они с Дугалом ушли. На следующий день Дугал покидал Фремлинг, а в конце недели должен был уехать и Фабиан.

Я не могла не сказать Лавинии, что они заходили к нам.

– Что ж, они приходили не к тебе, – таков был ее комментарий.

– Мне это известно, но когда они были у нас, я поговорила с ними обоими.

– Дугал милый, но он интересуется исключительно древностями. – Она состроила гримасу. Я представила, как она щеголяла перед ним, размахивая своими пламенеющими волосами и ожидая, что он будет восхищен ею. Я была очень довольна, что этого, видимо, не произошло.

– Фабиан говорил о том времени, когда он похитил меня, – продолжила я.

– Ах, это, – сказала она. – Это все уже довольно надоело.

Но я могла видеть, что моя встреча с Дугалом мучила ее. Когда в тот день мы занимались выездкой, она была очень раздражена.

Джос был с нами. Конечно, он старался, как мог, и это приводило Лавинию в хорошее настроение.

В тот день она была одновременно и высокомерна и фамильярна с Джосом. Он мало говорил и только ухмылялся, глядя на нее.

Мы подъехали к полю, по которому обычно скакали галопом и соревновались с Лавинией, кто первой доскачет до противоположного края.

Я бросилась вперед и, когда подъехала к краю поля, оглянулась: я была одна. Удивленная, я крикнула:

– Лавиния, где ты?

Ответа не было. Я пустилась легким галопом к другому краю поля, думая, что, когда я припустилась галопом, они могли не последовать за мной.

Я объехала вокруг, но через полчаса вернулась в конюшню. Не было никаких признаков их присутствия. Я не хотела возвращаться в Дом одна, ведь могла подняться суматоха. Предполагалось, что мы не ездим верхом без конюха. Прошло по крайней мере полчаса, пока они вернулись.

Лавиния выглядела покрасневшей и взволнованной. У нее появилось раздраженное выражение.

– Куда ты делась? – спросила она. – Мы повсюду искали тебя.

– Я думала, что ты скачешь через поле галопом за мной.

– Какое поле?

– Ты знаешь – где мы обычно скачем.