Индия

– Я знаю, что делаю, Крикс, – сказала она.

– Я не говорил, что нет, мисс Лавиния, я только сказал… вы должны относиться к лошади так же хорошо, как к себе. Вы можете знать, что делаете, но кони – нервные создания. Они могут сделать что‑то такое, чего вы не ожидаете.

Лавиния продолжала поступать по‑своему, она была уверена в том, что знает, что и как нужно делать лучше, чем другие.

– Она станет хорошей наездницей, – таков был комментарий Джоя Крикса, – в том случае, если она не будет слишком рисковать. Ну, мисс Друзилла – она более крепкая особа. Она со временем достигнет этого… и тогда действительно будет хороша.

Я любила уроки, скачку рысью по паддоку, ощущение возбуждения и дрожи от галопа.

Это случилось однажды во второй половине дня. Мы закончили свои уроки и поставили лошадей в стойла. Лавиния спешилась и бросила поводья конюху. Я же любила на несколько минут задержаться рядом, чтобы погладить коня и поговорить с ним, так как учил нас делать Джой.

– Никогда не забывайте, – говорил он, – хорошо обращаться со своей лошадью, и тогда у вас появится шанс, что она будет хорошо к вам относиться. Лошади как люди. Вы должны помнить это.

Я вышла из конюшни и отправилась через газон к дому, где я должна была вместе с Лавинией пить чай в классной комнате. Мисс Йорк уже наслаждалась там компанией мисс Эзертон.

В доме были гости. Они бывали часто, но нас это не касалось. Мы почти никогда не видели леди Харриет, чему я была чрезвычайно рада.

Мне пришлось пройти мимо открытого окна гостиной, где я мельком увидела, как горничная накрывала чай на несколько человек. Я торопливо прошла, отводя глаза. Затем, помедлив, я взглянула на ту часть, дома, где, как я думала, были комнаты мисс Люси.

В этот момент я услышала из гостиной голос:

– Кто этот некрасивый ребенок, Харриет?

– О… вы имеете в виду дочь священника? Она бывает здесь очень часто. Она приходит составить компанию Лавинии.

– Какая противоположность Лавинии! Но зато Лавиния так прекрасна!

– О, да… Понимаете, здесь так мало людей… Я нахожу, что она вполне приятный ребенок. Так думает гувернантка… и для Лавинии хорошо иметь подходящую подругу. Вы знаете, здесь не так много народу. Мы делаем то, что можем.

Я смотрела перед собой невидящим взглядом. Я была некрасивым ребенком. Я была здесь потому, что они не могли найти кого‑нибудь лучше. Меня это потрясло. Я знала, что мои волосы были трудноописуемого коричневого цвета, что они были прямыми и непокорными… совсем непохожими на рыжевато‑коричневые локоны Лавинии; а мои глаза казались вовсе бесцветными. Они были как вода, и, если я надевала голубое, они делались голубоватыми, зеленое – зеленоватыми, коричневое… просто совсем не имели своего цвета. Я знала, что у меня большой рот и вполне обычный нос. Но что же было некрасивым?