Индия

3. Кастовая система претерпевает изменения и по вертикали. Одни касты движутся относительно других. Проверенным способом повышения статуса является захват власти или земли. В конечном счете это выливается в захват статуса. Нынешние кшатрии (раджпуты) именно таким способом ассоциировали себя с древними кшатриями. Это одно из важных событий и в политической, и в социальной истории Индии. На нем мы еще остановимся.

На памяти историков возникла каста маратхских кшатриев. Еще Шиваджи, вождь маратхов в XVII в., считал, что он принадлежит к кунби — наиболее многочисленной в Махараштре земледельческой касте. Но его военачальники, происходившие и из более низких каст, став князьями, придумали себе кшатрийские генеалогии.

4. Вполне законным и время от времени даже необходимым считается государственное регулирование статусов разных каст. В брахманских шастрах записано, что раджа должен следить за отношениями между варнами: «Если какая-либо варна опустится или вознесется, то пусть он (царь), каждый раз рассмотрев это [дело], направит тех, что сошли со своего пути». Однако в истории Индии зафиксировано лишь несколько примеров вмешательства власти в отношения между кастами, и большинство таких сведений носит легендарный характер.

В надписях, сделанных в разных частях страны, упоминалось, что князья сами или, чаще, их предки «установили порядок варн». По преданию, Валлала Сена (1159—1179), правивший в Бенгалии, перестроил кастовую систему. Однако в достоверных исторических источниках эта реформа не упоминается. В XIV в. правитель Бихара Харасингх Дева установил порядок расположения каст брахманов и правила брака. Вот и все, что нам дает по этому вопросу как реальная, так и легендарная история.

5. Подъем социального статуса касты путем имитации «чистого» образа жизни получил в социологической литературе наименование «санскритизация». Вся каста целиком (или ее часть, в этом случае она обособляется) начинает отказываться от тех занятий, которые, по мнению ее членов, ритуально оскверняют. Например, водоносы продолжают носить воду, но не желают мыть посуду в домах хозяев, кожевники — освежевывать и убирать из деревни трупы животных, цирюльники отказываются стричь ногти клиентам. Одновременно копируется образ жизни референтной группы, чаще всего, как уже говорилось, брахманов. Вводится вегетарианство, вдовам запрещается выходить замуж, совершается обряд «второго рождения» — надевания священного брахманского шнура. Тут же создается легенда, связывающая данную группу с референтной. Оказывается, что предки ее лишились брахманского или кшатрийского статуса по ошибке или случайно, и теперь настало время восстановить справедливость. Бывает, что окружающие мирятся с новыми притязаниями низкой касты, а бывает и так, что на эти притязания не обращают внимания. Этот способ подъема кастового статуса возможен, конечно, только в том случае, если каста может подкрепить его материальным благополучием или политическим авторитетом.

Процесс санскритизации изучен по материалам новейшего времени. Видимо, он действительно развернулся в последние десятилетия особенно широко в связи с развитием самосознания всех социальных групп — не только каст, но и конфессий, этносов и т. п. Однако есть основания считать, что он шел и раньше. Например, Асахая, комментатор дхармашастры Нарады, живший примерно в УН-УШ вв., упоминает шудру, надевшего священный шнур. Некто, желающий сделать религиозный дар, принимает его за брахмана. Это живо напоминает современные споры по поводу ношения священного шнура. Аббат Дюбуа, один из внимательнейших исследователей Индии конца XIX в., сообщает, что сравнительно состоятельные члены низших каст, относившиеся к шудрам, имитировали образ жизни брахманов. «Чтобы выглядеть более достойными в глазах публики, шудры этого класса обычно воздерживаются от всякой животной пищи и, в подражание брахманам, живут только на молоке и овощах». Ясно, что в этом наблюдении отразился процесс «санскритизации».