Индия

Своеобразное место среди приношений, о которых говорилось в главе о религиях, занимают приношения по обету; их форма крайне разнообразна. Они будут сделаны из глины, дерева, соломы, лоскутов, иногда из серебра и даже золота и будут представлять собою вид колокольчика, лампы, горшка, колыбели, башмаков, разного вида божеств и т. п. Локоны новорожденного ребенка приветливо разнообразят этот грубый и скучный набор предметов. Среди них очень часты миниатюры колы бели или кольца, или фигуры дитяти, принесенные женщиной, или родившей ребенка, или обрадованной его выздоровлением: фигуры коровы как благодарный дар людей, у которых выздоровела корова; фигуры разных частей тела — рук, ног, головы, уха,— получивших исцеление, и т. п. Эта мысль благодарить богов или умолять их изображением страдавших (или страдающих) частей тела, по-видимому, обща народам всего мира, и пережитки ее мы находим во многих местах Европы. Из этих фигур более ценные скоро исчезают со сцены, получая более житейское направление в руках эксплуататоров народного суеверия, более скромные остаются довольно долго, пока не сгниют или не иссохнут, или не развалятся.

Скажем несколько слов об интересном празднике Аюдха-иуджа, посвященном поклонению орудиям труда; он приходится на месяцы сентябрь, октябрь и празднуется всеми ремесленниками Индии, которые работают тем или иным орудием; сюда. Кроме крестьянина, кустаря, рыбака и др. входят даже купцы и брахманы. Орудие труда так же обоготворяется индусом, как и Длинный ряд других предметов, но в дни Аюдха-пуджи оно становится особо чтимым божеством. Представители всех каст и видов труда чистят, обновляют, украшают те орудия, которые дают им кусок хлеба. Земледельцы и кустари чистят свои челноки, станки, сохи, бороны, мотыги; рыбаки просушивают и раскладывают свои сети; каммаланы (ремесленники) чистят свои молотки, щипцы, наковальни, мехи и т. д.; четти (купцы) вычищают свои весы, гири, ящик для денег. Брахманы, не утерявшие своего первичного ремесла (читать книпи и учить религии), также празднуют Аюдха-пуджу, стряхивая пыль с книг и располагая их кучами. Даже извозчик (бандивала) выкрашивает красными и белыми полосами колеса, ось, кузов, украшает своих быков и по-своему празднует Аюдха-пуджу но, увы, только он, а не его быки, которых он гоняет беспрерывно во все стороны.

Мы далеко не исчерпали бытовой обстановки Индии; мы, например, сознательно оставили в стороне те особенности быта— уродование частей тела (ушей, зубов), татуирование, пережитки добывания огня, примитивные орудия труда и войны, старые системы пыток, остатки рабства и др.,— которые до сих пор сохранились в некоторых углах Индии, но которые идут к явному исчезновению и которым присущ явный колорит архаичности. Не можем не оговориться, что и эти отголоски старины для этнографа Индии имеют крупный смысл, так как, с одной стороны, они ярко иллюстрируют упорную уживчивость в обстановке Индии всякого типа переживаний, значительно потухших не только в Европе, но даже и во многих частях Азии, а с другой стороны, они дают ключ к разгадке и тех крупных бытовых сторон (каста, господствующие обычаи), которые с таким трудом поддаются научному анализу. Мы также не коснулись и более современных и ярких сторон народной жизни, например фольклора, руководствуясь, с одной стороны, соображениями места, а с другой — общей целеустремленностью нашей работы.

* * *

Сводя к заключительным словам сказанное, мы должны отметить, что бытовая сторона народной жизни Индии до крайности пестра и сложна, и эта пестрота наблюдается не в сфере лишь пространственного распределения, что естественно должно вытекать из разных условий физической обстановки, расовых и исторических особенностей и т. д., но и под углом исторической перспективы. В последнем случае мы разумеем сложность, обусловленную разными типами переживаний или разнохарактерными переносами в текущую бытовую жизнь Индии бытовых картин от разных эпох истории и от разных стадий культуры. Рядом с высокими школами философского мышления или рационально утонченными религиозными системами мы находим наиболее примитивные формы демонологии; высокая техника, обусловливающая постройку наиболее совершенных каналов или наиболее совершенную организацию металлургии, уживается с первобытными способами добывания огня; лаборатории Калькутты и Лахора, дающие наиболее свежие результаты по изучению человека и его болезней, живут рядом с наиболее дикими приемами врачевания человека при посредстве колдовства, чар, порошков и т. д. Такая уживаемость просвещенного и дикого, передового и глубоко отсталого очень характерна для Индии.