Индия

Типом первого класса является секта ваххабитов, основанная Мухаммадом ибн-Абдулом Ваххаби из Неджда в Аравии в конце первой половины XVIII столетия. Это была попытка восстановить первичные линии ислама, испорченные, по мысли основателя секты, в вихре мирового завоевания. Эта новая доктрина была внесена в Индию Сайид Ахмадшахом, который в 1826 г. провозгласил джихад (священную войну) против сикхов и основал на северо-западной границе колонию фанатиков, причинившую немало хлопот англичанам. Ваххабиты признают шесть книг традиций, как они собраны суннитами, но отвергают толкование церковных теологов и требуют свободы совести и права индивидуального толкования. Ваххабиты строго настаивают на единстве бога, каковое, как они говорят, подвержено опасности практикой почитания личности пророка, имамов и святых. Поэтому они осуждают паломничество к святым местам. Они не признают употребления четок и считают курение табака противозаконным. С политической точки зрения наиболее опасной для англичан доктриной секты является взгляд, что Индия — даруль харб, т. е. «страна войны», и что поднять войну против ее властителей есть дело религиозного долга. Много недоразумений возникло на почве этого воззрения. Еще недавно считали этот будирующий элемент ваххабитского миросозерцания отмирающим, но последние события, следовавшие после первой мировой войны, вновь пробудили его жизненность. В Бенгалии секта носит более мирный характер, и здесь реформаторы, называющие себя мухаммады или ахль-и-хади («последователи традиций»), устремляют свои усилия преимущественно к удалению суеверных обычаев, не санкционированных Кораном, и ко внедрению истинных правил веры. По существу, это стремление надо назвать кристаллизацией ислама от индусских примесей и проведением более острой границы между обеими религиями, особенно в народных низах.

Второе сектантское движение приняло форму суфизма. Это течение в мусульманстве, которое заключает в себе, с одной стороны, строгое правоверие мусульманского монаха («вернейший блюститель сунны»), а с другой — значительные придатки мистицизма («экстатическое единение с богом») и пантеизма, должно было в Индии, стране брахманских философий и буддизма, найти себе очень подходящую почву. Недаром некоторые ученые склонны были как возникновение суфизма, так и его развитие связывать с влиянием Индии вообще и буддизма в частности.

Профессор Пальмар определяет суфизм как странное «сочетание пантеизма ариев и сурового монотеизма семитов-завоевателей, имеющее задачей повести людей к созерцанию духовных вещей путем пробуждения их эмоций. Узлом этой системы является идея, что человеческая душа есть эманация божества и она постоянно ищет и жаждет соединения с источником своего происхождения. Экстаз есть средство, которым достигается более близкое общение, а воссоединение с божеством должно быть последним венцом достижений». Эти докртины с большими или меньшими вариантами на практике принимаются руководящими суфийскими орденами — чиштие и кадирие. Вне их стоят бе-шара, или неправоверные ордена, которые, хотя и называют себя мусульманами, все же ведут жизнь, не держась правил какой-либо определенной религии. Из их среды выдвигаются наиболее отчаянные из мусульманских фанатиков.

В народных низах Индии суфизм выражается в форме факирства, нищенства, дервишества и т. д., теряющего подчас свою теологическую основу и сливающегося очень часто с аналогичными группами и отбросами индусского сектантства. Недаром слово «факир», означающее мусульманского религиозного нищего, перенесено также и на индусского так назваемого йоги, или тапасвина, т. е. аскета. Очень часто в Индии население относится к этим отбросам суфизма с презрением, так как многие из них ведут крайне грязный и грубый образ жизни, отталкивая от себя индусов своим цинизмом и особенно обязательным безбрачием.