Индия

– Да… – задумчиво промычал Шульц, кусая карандаш, – поучительная история! Похоже, я и сам к этой категории отношусь – домой мне в самый первый день захотелось. Ну ладно, рассказывай, кто еще приезжает.

– Назовем следующую группу условно «искателями». Преимущественно это маргиналы разных возрастов, которые под духовными поисками маскируют собственную слабость и несостоятельность в западном мире.

– Да, да! Это очень интересно, – обрадовался Шульц и заскрипел карандашом еще быстрее. – Девиантное поведение! Я много слышал об этом.

– В Индии искатели обретают возможность легально ничего не делать, дешево жить, ни за что не отвечать ни перед кем, понятное дело, трахаться с кем попало и утопать в дури. На такое легко подсаживаются. Многие искатели сдают свои квартиры в Лондоне, Амстердаме или Москве и живут в Индии на вырученные от ренты деньги: вполне хватает на непритязательный быт. Эта публика любит юг: там тепло, океан под боком, тусовка. Некоторые работают по нескольку месяцев в год официантами или курьерами в Европе – такую работу найти несложно, а потом все равно возвращаются в Индию. Разговаривать с ними обычно не о чем. Они поглощены наркотиками и собственными персонами.

– Как ты думаешь, может быть, они хиппи по убеждениям? Или растаманы?

– Я вообще не думаю, что у них есть какие-то убеждения. Хотя называть себя они, конечно, могут как угодно, прикрываясь Кеном Кизи, вопить: «Даешь секс, драгз, рок-н-ролл!» Хотя настоящих хиппи я тоже встречал. Им, в общем-то немногим, кто дожил, сейчас лет по семьдесят, выглядят еще старше, но душой и мозгами они так и законсервировались в шестидесятых. Эти граждане сюда приехали еще во времена «Битлз», да так и зависли. Насчет растаманов тоже не уверен: они же вроде бы должны в Африку стремиться. Хотя многие искатели тут боготворят Марли и носят дреды. Может, по этому принципу они и растаманы, но я не уверен.

– Прикольно все это! – Шульц почесал в затылке. – А много ли приезжает адептов разных гуру, религиозных сект? Как они тут себя ведут?

– Да, такой публики тоже довольно много. В большинстве случаев эти люди психически нестабильны и легко становятся экзальтированными сторонниками, а в конечном итоге – жертвами фальшивых гуру. Они бессознательно жертвуют им не только свои сбережения, но и энергию, души.

– Кто в основном такие люди? Мужчины? Женщины?

– Пожалуй, – немного подумав, ответил я, – все-таки больше женщин среднего возраста с несложившимися жизнями. Они бегут от разрушенных браков, выросших детей, проблем с работой, одиночества. Хотят поверить хоть кому-нибудь, отчаянно ищут любую точку опоры и часто находят ее в сектах. Многие гуру с распростертыми объятиями принимают новых адептов, особенно если они из Европы. Мне на полном серьезе известна одна российско-индийская секта, где главный ритуальный смысл заключается в полоскании ног в тазиках. Я немного утрирую, конечно, но адептов в этой секте сотни, переубедить их невозможно. Конечно, приезжают и мужчины. Чаще всего у них в жизни тоже был какой-то слом, у многих – скрытые или явные психические отклонения. Они месяцами живут в Индии в ашрамах или колесят по Индии за своими гуру. Уже через достаточно короткое время они перестают адекватно осмысливать происходящее, разговаривают цитатами из проповедей святых, попадают в психологическую зависимость от них. Да ты походи сам по таким сборищам, увидишь массу интересного и материала соберешь для десяти дипломов!

– А действительно глубоко верующие европейцы, американцы тут есть? Те, кто сознательно приезжают именно из-за веры, а не по другим мотивам?

– Да, есть, только их немного. Приезжают в основном индуисты и буддисты, чтобы прикоснуться к святыням, учиться в монастырях. Среди них есть откровенные бездельники, а есть – действительно ищущие, даже святые люди. Я таких видел.