Индия

Я снова взглянула на экран.

"Несколько слов о других, на мой взгляд, достаточно важных моментах. Индийцы редко топятся. Большинство индийцев – даже рыбаки – боятся воды и не умеют плавать. Наиболее частые и характерные самоубийства – смерти вдов. Молодые женщины, овдовев, сжигают себя или погибают, засунув голову в печь, не в силах вынести издевательства и унижения в семье покойного мужа. Наиболее распространенные причины смерти хиджры: кровотечение, травма или инфекция, вызванные непрофессионально проведенной кастрацией, или убийство неудовлетворенным клиентом.

В том случае, если насильно кастрируют мальчика, чтобы сделать из него проститутку‑хиджру, мафия хиджра или кто‑то другой, кто наживается на проституции, может заставить его молчать под угрозой смерти. Полиция редко вмешивается во все эти дела, так как самое большее, в чем они могут обвинить преступников, – это «похищение и причинение серьезных увечий с помощью острого орудия».

ПО ИНДИЙСКИМ ЗАКОНАМ КАСТРАЦИЯ НЕ СЧИТАЕТСЯ ПРЕСТУПЛЕНИЕМ".

– И даже кастрация с политическими намерениями? – усмехнулся Рэм. – Неудивительно, что следователь по особо важным делам пытается это дело прикрыть. Замазывает свои позорные пятна. Ох, сколько рупий сейчас порхает по этажам уголовной полиции!

Я встала из‑за стола, потянулась и подошла к окну. Шестью этажами ниже располагалась череда домишек, сделанных из старых железных кроватей и пластиковых пакетов. В отверстии, которое, по всей видимости, служило дверью, сидел на клочке газеты совершенно голый ребенок, не замечая прохожих, спокойно перешагивающих через него, словно через выброшенную кем‑то ненужную вещь.

В Лондоне я живу в большой светлой комнате на самом верху безликой башни, чем‑то похожей на эту. Второй по высоте жилой дом в Европе, квартирная плата в нем почти такая же низкая, как и художественный вкус его обитателей, судя по граффити на стенах.

Впрочем, я выбрала его вовсе не из‑за низкой квартирной платы. Все свои денежные сбережения я трачу на старые индийские миниатюры с изображением муссона, картинки, чем‑то напоминающие сценическую декорацию для воображаемых входов и выходов в какой‑то значительно более обширный мир. «Бесконечные богатства в маленькой комнате» – так художник Ходжкин назвал свою коллекцию. Крошечная рама заключает в себе обширные пространства и целые эпосы.

Итак, отнюдь не низкая квартирная плата привязывает меня к моему небоскребу, а простая мечта, что когда‑нибудь, когда над Лондоном рассеется смог, когда ветер разгонит облака, когда автобус № 19 придет наконец вовремя, передо мной откроются бесконечно широкие горизонты. Бывшие жильцы моей квартиры сказали мне, что из окон хорошо видно море. Море . дорога к освобождению. Бывают дни, когда их святая ложь спасает меня от окончательного решения выброситься в одно из этих окон.

Я отошла от окна студии Рэма и увидела, что он напряженно листает компьютерные страницы. В Лондоне Рэм работал звукорежиссером и был настоящим гением в своей профессии; он обладал чувством ритма эстрадного чечеточника и нюхом бульварного журналиста. Для меня так и осталась неразрешимой загадка, что заставило его вернуться сюда, на землю предков.

Впервые мы встретились на Би‑би‑си. Как‑то зайдя к нему в его крошечную студию, я спросила о длине тех обрывков звукозаписывающей пленки, которые он прикреплял к стене. Он называл их «музеем пауз», набором всевозможных вариаций на тему тишины, от мгновения нерешительности двойного агента в радиотриллере до целых двух минут молчания в День поминовения.