Индия

Я так обрадовалась, когда узнала, что мне не придется его увидеть. Хотя видеть маму было тоже очень тяжело. Мне стало по‑настоящему дурно. Она здорово обозлилась на меня.

– Как ты могла так поступить с нами, Дарлинг? Говорить всем, что тебе плевать на нас. Извалять наше имя в грязи, так что нам нос нельзя высунуть на улицу – все на нас смотрят и шушукаются. Один парень даже плюнул в моего Терри и назвал его подонком. Мне все равно, что бы ты ни говорила, я считаю, что он был тебе хорошим отцом, с какой стороны ни посмотри, и я тоже изо всех моих сил старалась быть тебе хорошей матерью, хотя ты никогда не была покладистым ребенком, с тобой было нелегко ладить. Ты всегда смотрела на нас исподлобья, паршивая девчонка. Что ж, живи со своей бабушкой, если тебе так хочется. А нам будет лучше без тебя, и мне, и Терри, и детям. Мы тебя больше не любим. Мы не хотим знать тебя, ясно?

Как только собрание закончилось, мама поспешила к выходу, всем своим видом показывая, что не собирается даже проститься со мной. Я бросилась за ней.

– Мама, прошу тебя! Тебя ведь я все‑таки люблю, – сказала я.

– Что ж, ты выбрала странный способ показать это, сделала все, чтобы я выглядела совершенной дрянью, – сказала мама злобно… и вдруг крепко обняла меня. – Будь хорошей девочкой, Дарлинг. Как бы там ни было, ты все еще моя девочка, – прошептала она мне в самое ухо.

Несмотря ни на что, мне так хотелось прижаться к ней. Можно было подумать, я готова вернуться к ней, даже после всего, через что я прошла. Хотя знала: она не способна заботиться обо мне. И понимала, что на самом деле это я бы заботилась о ней.

– Мне так плохо, Нэн. Ведь она моя мама.

– Знаю, лапонька. Она моя дочь. Но сейчас я не могу думать о том, что лучше для нее. Сейчас я должна думать о том, что лучше для тебя.

Итак, я опять живу с Нэн. В первую неделю все немного напоминало сумасшедший дом, репортеры продолжали крутиться вокруг, не давали прохода. И миссис Уоткинс выскакивала на галерею и осыпала меня ужасной бранью, как будто это я обвиняла Майкла. Но сам он, как видно, на меня не сердился. Он всякий раз махал мне рукой и улыбался из‑за спины своей матери, несмотря на то, что она запретила ему разговаривать со мной.

Социальные работники согласились с таким решением неохотно. Они намеревались каждые полгода заново оценивать ситуацию. Я знаю, все может измениться, когда Пит выйдет из тюрьмы. Не уверена, что Нэн на самом деле выберет меня, а не его. Он отец Пэтси. Но какое‑то время я могу жить с моей Нэн спокойно. Может, это и неправильно – требовать от человека клятву навечно.

Индия уверена, что всегда сумеет где‑нибудь меня спрятать. Не в том секретном убежище. Их дом выставлен на продажу. Но Мойя говорит, они найдут жилье неподалеку. Ей необходимо жить поближе к студии. И мы с Индией не можем потерять связь друг с другом – к тому же я работаю теперь на ее маму.

Я – новая модель Мойи Аптон!

Индия не возражает, хотя сама она просто терпеть не может вещи от Мойи. Но признает, что на мне они все‑таки выглядят классно. Я‑то считаю, что они выглядят просто фан‑тас‑ти‑чес‑ки! Мы сделали несколько фотографий для журналов «Вог» и «Татлер». Мойя не имеет ничего против, что я бледная и худая. Для нее не помеха мои немного косящие глаза и даже шрам на лбу. Я очень волновалась, когда газета «Гардиан» напечатала статью о том, как вредно использовать истощенных уличных беспризорных, заставляя их работать моделями для модных журналов. Я думала, Мойя откажется от меня и снова вернется к Фебе, как к своей главной модели, но она сказала, что это как раз хорошая реклама.

Индия вздохнула и закатила глаза – но меня не терзала.

Мы все еще лучшие подруги навсегда. И такими навсегда останемся. Ведь это так, Индия?

Да да да да да да да да да да да да да да да да да да!

Дорогая Китти…