Индия

– Как чудесно вас видеть, Друзилла, – сказал он. – Было время, когда я думал, что никогда больше не увижу вас снова. Какой ужас мы пережили.

– Мы пережили… как и тысячи других.

– Иногда мне кажется, что я никогда уже не буду прежним.

– Я думаю, что что‑то схожее мы чувствовали все.

– Я покидаю Компанию. В любом случае я намерен это сделать. Так или иначе, я думаю, что произойдут перемены. Ощущение такое, что Компании как таковой наступает конец. Она будет передана государству. Я намерен передать свою долю кузену.

– Что вы будете делать?

– То, что хотел всегда. Исследовать.

– А дети?

Он выглядел удивленным.

– О, они останутся со своей бабушкой.

– Конечно, это то, что она хочет.

– Это кажется самым разумным. У нее большой дом… детские… все, что нужно детям… и… э… она решила удержать их. Я рассказывал Луизе кое‑что о новейших открытиях в археологии, и она очень заинтересовалась.

– Луиза очень умная… она из тех детей, которые интересуются всем, о чем слышат.

– Да. Восхитительно изучать детский ум… наблюдать пробуждение интеллекта. У них совершенный ум… неперетруженный и быстрый в усвоении.

– Они должны быть таковыми, чтобы схватывать то, что необходимо в жизни. Мне часто кажется, что они думают логично и ясно. Все, чего им не хватает, так это опыта, и поэтому им приходится учиться, как побеждать и переживать поражения.

– Как хорошо снова быть с вами, Друзилла. Я скучал по вас. Я часто думал о тех старых днях в пасторском доме. Вы помните их?

– Конечно.

– Ваш отец был таким интересным человеком.

Мы наблюдали за детьми, которые катались на пони, и в этот момент мимо проезжал Алан. Он ехал, не держа поводья. Рядом с ним был грум.

– Друзилла, посмотри на меня, – закричал он. – Смотри, я без поводьев.

Я захлопала, и он счастливо засмеялся.

– Они так вас любят, – сказал Дугал.

– Мы сблизились в то время, когда прятались. Я думаю, что они оба осознавали опасность.

– Какое счастье, что вы выбрались из всего этого живыми.

– Вы были с Томом и Элис?

– Да, они были в Лакхнау. Это было время настоящего террора. Мы не знали, что могло с нами случиться в любую минуту. Я не могу вам передать, что это было, когда войска Кемпбелла взяли город. Это была тяжелая битва. Они дрались как дьяволы.

– Том с Элис возвращаются домой?

– Я полагаю, что некоторое время еще нет. Там сейчас полная смута. Все в ожидании больших перемен. Том нужен там и определенно еще на какое‑то время останется. Но с ним Элис. Они очень хорошо ладят. Фабиан будет дома совсем скоро. Я не знаю, как туг все будет решаться. Он захочет увидеться с людьми в Лондоне. Все находится в очень ненадежном состоянии. В Компании ожидаются огромные изменения, и я не знаю, как это повлияет на Фабиана.

– И, полагаю, на Тома Кипинга.

– С Томом все будет в порядке. Он счастливый. Элис прекрасный человек. – Он выглядел несколько задумчивым. – Только вообразите. Они знали друг друга такое короткое время… и вот вам. Они выглядят так, как будто созданы друг для друга.

– Я полагаю, что иногда что‑то подобное случается.

– Для некоторых счастливцев. Для остальных же… – Он замолчал, а затем продолжал:

– Между нами не должно быть обмана, не так ли? Мы знаем друг друга слишком хорошо. Друзилла, я все испортил.

– Я думаю, что все мы временами чувствуем то же самое.

– Я надеюсь, что вы нет. Вот он я… брошенный на произвол судьбы. Человек с двумя детьми, для которых, как мне иногда кажется, я чужой.

– Это можно быстро исправить.

– Они так любят вас, Друзилла.

– Я провела с детьми очень много времени. Они были моими подопечными, когда я приехала в Индию, и с тех пор остаются ими. Затем мы вместе пережили это страшное время. Они не понимали всей чудовищной опасности, но даже маленькие дети, пережившие такое страшное время, не могли не испытать его влияния. Полагаю, что я была для них своего рода скалой, защищающей от реальности.