Индия

Морва; финансовый отдел. Пока лифт поднимается вверх, господин Нандха рассматривает свой город сквозь пелену дождя. Вспышки молний переместились к западу, неярким отдаленным светом освещая небоскребы и жилые комплексы, далекие белесые парковые зоны и автострады Ранапура, хаос старого Каши и изгиб реки, ятаганом разрезающей город. Господин Нандха размышляет о том, что мы все лишь световые узоры, музыкальные гармонии, застывшие энергии, собираемые из urlicht[32] и переносимые во время и на время, а затем вновь освобождаемые. И сразу же вслед за радостью от осознания этой истины возникает ощущение жуткой тошноты. Господин Нандха прислоняется к стеклянной стенке лифта. Острый леденящий страх неумолимо пробирается к нему в сердце. Господин Нандха не знает, как называется то, что он сейчас переживает: он никогда раньше ничего подобного не испытывал, но прекрасно понимает суть происходящего с ним. Случилось что‑то ужасное. Самое страшное из того, что можно вообразить, и даже больше. И то, что он только что испытал, нельзя назвать предчувствием. Это эхо уже происшедшего. Самое чудовищное уже случилось.

У него возникает острое желание позвонить домой. Руки сами собой складываются в мудру для хёка, но тут же вселенная возвращается в свое нормальное состояние, время возобновляет свой обычный бег, и господин Нандха успокаивается: всего лишь эмоции и последствия сильнейшей усталости, телесной и душевной. Дело, которым он сейчас занимается, требует от него предельной концентрации, решительности и преданности. Он должен быть твердым, точным, уверенным в себе. Сыщик Кришны Нандха поправляет манжеты, приглаживает волосы.

Морва; финансовый отдел.

– Номер в отеле заказан через Банк Бхарата, счет зарегистрирован в Варанаси, – говорит Морва. Господину Нандхе нравится, что на Морве хороший костюм. – Мне нужно разрешение банка, чтобы получить все подробности.

Он протягивает господину Нандхе список переводов. Варанаси. Вокзал в Мумбаи. Отель в местечке с названием Теккади в Керале. Аэропорт в Бангалоре. Аэропорт в Патне.

– Операции проводились только в последние два месяца?

– По этой карточке – да.

– Вы можете установить лимит карты?

Морва указывает на строку итога. Господин Нандха дважды ее перечитывает и удивленно моргает.

– Сколько ей лет?

– Восемнадцать.

– Когда мы сможем получить все данные о счете?

– Думаю, не раньше начала рабочего дня.

– Все‑таки попробуйте сделать пораньше, – говорит господин Нандха, похлопав на прощание своего молодого коллегу по плечу.

Мукул Дэв; отдел расследований.

– Посмотрите на это!

Мукул только пять месяцев назад окончил аспирантуру и потому к своей работе относится с истинно юношеским восторгом. «Эй, девчонки, посмотрите‑ка, я – Сыщик Кришны».

– Наша девчушка – видеозвезда!

Съемка сделана не очень профессионально, хаотично, при плохом освещении. Движущиеся тела, большинство из них в военной форме… Огонь отражается от изогнутых металлических поверхностей.

– Кадры нападения на поезд, – говорит господин Нандха.

– Да, сэр, снято мини‑камерой, установленной на боевом шлеме.

Очень сложно разобрать какие‑либо подробности в хаосе огня и бегущих в разные стороны человеческих фигур, но зато отчетливо виден Томас Лалл в нелепом одеянии, бегущий прямо в камеру и исчезающий из кадра в тот момент, когда бхаратские солдаты занимают боевые позиции.

Толпа мечется вдоль длинной темной полосы горящего поезда. Господин Нандха содрогается. Он узнает страшное, несущее мучительную смерть мельтешение мелких роботов, специально предназначенных для уничтожения людей; это ему известно по схваткам с Анредди. Затем Сыщику Кришны в глаза бросается фигура в сером, она опускается на колени перед наступающими роботами и поднимает руку. Роботы замирают. Мукул движением останавливает показ, картинка застывает.