Индия

В качестве управляющего Тераи и Бхабара Андерсону приходилось выполнять лишь часть обязанностей, лежавших на его предшественнике Рамзее. Тем не менее он был наделен широкими административными полномочиями.

Пока ставились палатки в лагере у Боксара, Андерсон предложил собравшимся людям присесть и добавил, что выслушает все жалобы и примет все петиции. Первая петиция поступила от старосты соседней с Боксаром деревни. Эта деревня и Боксар пользовались водой из одного оросительного канала, проходящего через Боксар. Поскольку муссоны принесли дождей меньше, чем обычно, воды оказалось недостаточно для обеих деревень, и жители Боксара использовали всю ее для своих полей. В результате в другой деревне погиб урожай риса. Староста Боксара признал, что воду в канале перекрыли, но оправдывал свои действия тем, что в противном случае урожай риса погиб бы в обеих деревнях. Рис был собран и обмолочен за несколько дней до нашего прихода. Андерсон, выслушав обоих старост, приказал разделить урожай между двумя деревнями в соответствии с количеством засеваемой ими площади. Признавая справедливость этого решения, жители Боксара стали претендовать на оплату труда, затраченного ими при уборке и молотьбе риса. Крестьяне соседней деревни отвергали эти претензии, заявляя, что к ним не обращались за помощью во время уборки и обмолота урожая. Андерсон поддержал их.

В то время как старосты обеих деревень отправились делить рис, крестьянин по имени Чади подал следующую петицию. Он обвинял некоего Калу в том, что тот увел у него жену по имени Тилни. Чади рассказал, что три недели назад Калу начал соблазнять его жену и, несмотря на протесты, не прекращал своих домогательств. В конце концов Тилни ушла из дома и поселилась с Калу. Когда Андерсон спросил, здесь ли Калу, из группы сидевших полукругом людей поднялся человек и сказал, что это он.

Пока разбирался вопрос о рисе, собравшиеся женщины и девушки не проявляли большого интереса, поскольку его должны были решать мужчины. Однако дело о соблазнении жены, судя по выражениям лиц и взволнованному дыханию, сильно заинтересовало их.

Андерсон спросил Калу, считает ли он себя виновным в том, в чем его обвиняет Чади. Калу признал, что Тилни живет в его доме, но категорически отрицал, что он ее соблазнил. Когда его спросили, готов ли он вернуть Тилни ее законному мужу, Калу ответил, что Тилни пришла к нему по доброй воле и он не будет принуждать ее вернуться к Чади. «Здесь ли Тилни?» — спросил Андерсон. От группы женщин отделилась девушка и, представ перед нами, сказала: «Я — Тилни. Что желает ваша честь?»

Тилни была хорошо сложенной привлекательной молодой женщиной лет восемнадцати. Она носила традиционную прическу женщин Тераи: из волос сооружался конус высотой в целый фут, а сверху накидывалось черное сари с белой каймой. Верхнюю половину тела плотно облегал красный лиф. Костюм завершала широкая юбка веселой расцветки. Когда Андерсон спросил ее, почему она оставила мужа, Тилни показала на Чади и сказала: «Посмотрите на него. Он не только грязный, но и скряга. За два года, что я прожила с ним, он не купил мне ни одежды, ни украшений. Одежду, которую вы видите на мне, и эти украшения, — сказала она, прикоснувшись к серебряным запястьям и ниткам стеклянных бус, — дал мне Калу». Когда ее спросили, согласна ли она вернуться к Чади, Тилни покачала головой и сказала, что ничто не заставит ее сделать это.