Индия

Что касается Симона Форда, почетного мастера Нового Эберфойла, то он собирался прожить столько, чтобы отпраздновать пятидесятилетие своей свадьбы с доброй Мэдж, которая, надо сказать, ничего не имела против этого.

— А после первой золотой свадьбы оправим и вторую, — говорил Джек Райан. — Два пятидесятилетия — не слишком много для вас, мистер Симон.

— Ты прав, мальчик, — отвечал спокойно старый мастер. — В чудном климате Нового Эберфойла, где неизвестны перемены погоды, не удивительно прожить целых два столетия.

Смогут ли жители Колсити присутствовать на этом новом празднике? Будущее покажет.

Во всяком случае, одно существо собиралось, по-видимому, достигнуть необычайного долголетия: это был гарфанг старого Сильфакса. Он все летал по своему мрачному царству. Но, несмотря на все старания Нелль удержать его, через несколько дней после смерти старика он улетел совсем.

Положительно, общество людей не нравилось ему так же, как и его бывшему хозяину; кроме того, он, казалось, питал особенную злобу к Гарри. Похоже было, что ревнивая птица всегда узнавала и ненавидела первого похитителя Нелль, того, которому она тщетно пыталась помешать при подъеме из пропасти.

С тех пор Нелль лишь изредка видела, как гарфанг парит над озером Малькольм.

Хотел ли он снова увидеть свою прежнюю подругу? Хотел ли проникнуть своим острым зрением до самого дна пропасти, поглотившей старого Сильфакса?

Приняты были оба объяснения, так как гарфанг стал легендарной птицей и внушил Джеку Райану немало фантастических историй.

Именно благодаря этому веселому малому на шотландских вечеринках до сих пор поют легенду о птице старого Сильфакса, последнего «кающегося» в Эберфойлских копях.

1877 г.

[1] Главная и знаменитая улица старого Эдинбурга (прим. авт.).

[2] Нужно заметить, впрочем, что все эти растения, отпечатки которых сохранились, принадлежат к видам, произрастающим сейчас только в экваториальных зонах Земного шара; отсюда можно заключить, что по всей Земле было одинаково жарко, благодаря ли притоку горячей воды, или же потому, что внутренний огонь давал себя чувствовать сквозь кору на поверхности; таким образом объясняется образование угольных залежей под всеми широтами на Земле (прим. авт.).