Индия

А из фортов мне больше всего запомнился форт в Бхатинде, в маленьком городе на песчаном юге Пенджаба. Он грандиозен и выглядит непобедимым. Его стены метров сорок высотой расширяются книзу, а от этого кажется, что они туго упираются в землю своим подножием. В щербинах стен гнездятся голуби, летают под солнцем, воркуют. Внизу лежат большие осыпи кирпича. Пыль, сухая колючая трава. И внутри форта пусто, тихо.

Говорят, в древности здесь протекала река Сатледж, и форт был обеспечен водой. Были в нем и подземные ходы, которые вели в город и к воде. Были, вероятно, и колодцы. А сейчас — зной, развалины, спекшаяся земля.

Если минуту молча посмотреть на все это, то без особого усилия можно представить себе, какая жаркая, напряженная жизнь кипела когда-то за этими стенами.

Воины средневековых фортов не знали пощады, знали они также, что и им не будет, пощады, и стояли в таких стенах насмерть, отбиваясь от врагов.

Единственным слабым местом фортов были ворота. Хотя они и кованые, и усажены железными шипами, и тяжелы, и огромны, но по сравнению со стенами кажутся непрочными. А ведь чтобы их раскачать, на них гнали слонов, и слоны с разбегу били головами по воротам и наваливались на них боками. Они насаживались на шипы и, зверея от боли и обливаясь кровью, бросались иногда и обратно, топча и подминая под себя эту воющую, ревущую толпу людей, которая безжалостно гнала их на приступ. А сверху, со стен, лилась горячая смола, сыпались железньге стрелы, катились раскаленные камни, падали кобры, вытрясаемые сверху из корзин, летели горящие факелы. Все это жгло, слепило, пронзало, жалило, терзало.

Каждая пядь земли была в те далекие годы пропитана кровью. Каждый город, каждый камень в городе помнит ярость осаждавших и мужество обороняющихся.

У Пенджаба сложная судьба — горькая и кровавая. Народ хранит в легендах-и песнях память о каждом событии прошлых веков, о каждой битве, о всех победах и утратах. Так умеют рас сказывать о подвигах героев, живших 200—300 лет назад, что кажется, будто рассказчик был дружен с ними и знает не только их воинскую жизнь, но и каждого члена их семьи и рола.

Все упомянуто в рассказе — рост, цвет глаз, костюм и украшения, привычки и манеры каждого из них, и перед слушателями встает нарисованное невидимой кистью яркое полотно той ушедшей жизни, той эпохи.

И всюду сейчас — в городах, в деревнях, на дорогах — сикхи — члены воинской религиозной общины.

В завершение следует сказать, что в XX веке — и особенно после освобождения Индии в 1947 году-от британского колониального гнета — сикхи, будучи, если только можно так сказать, генетически нацелены на победу в любой борьбе, будь это воинские сражения или конкурентные столкновения — стали упорно стремиться к получению образования, к занятиям, связанным со службой в армии, к разным видам технической и торгово- предпринимательской деятельности и т.п. И не случайно в Индии можно услышать, что многие пилоты, армейские командиры, инженеры и даже водителе такси в северных ее областях — это сикхи.