Индия

Рабы по рождению (потомки рабынь) известны под разными наименованиями, но все термины имеют значение «рожденный в доме». Этот источник рабства был, вероятно, наиболее постоянным и обильным. Рабы по рождению, совершенно оторванные от своего рода и племени, были самыми надежными и послушными, но и самыми обездоленными. Их меньше всего касались те послабления, которые вынуждены были иногда допускать рабовладельцы. Впрочем, надо отметить, что в «Артхашастре» (III.13) провозглашается, например, право рабыни и ее ребенка на свободу, если последний — сын хозяина. При определенных обстоятельствах могли освободиться также мать, брат или сестра.

Еще одним из основных и, очевидно, древнейших (на это указывает происхождение термина dasa — враг) источников рабства было порабощение военнопленных. По представлениям всех древних народов, военнопленного рабом делало то обстоятельство, что победитель, сохраняя побежденному жизнь, тем самым оставлял за собой право распоряжаться ею по своему усмотрению. Множество подобных примеров содержится в «Махабхарате». Царь Магадхи Джарасандха держал в заточении 86 побежденных царей, намереваясь принести их в жертву Рудре. «Таков древний обычай кшатриев», — объяснял он Кришне (II.20.26). Бхима, пленивший царя Джаядрадху, который пытался похитить Драупади, потребовал от него: «В собраниях и общественных местах ты должен говорить: „Я — раб!“. При таком условии я пощажу тебя. Таков обычный образ действия победителя».

Эти «эпические примеры» интересны не как свидетельства конкретных исторических событий, а как отражения общих социальных установок, передающих традиционный взгляд древних индийцев на судьбу военнопленных.

При перечислении различных категорий рабов, как правило, также упоминаются рабы из военнопленных — «захваченный под знаменем» (Ману VIII.415) и «захваченный в битве» (Артх. III.13; Нарада V.27 и 34). А вот что писал Мегасфен: «…если среди индийцев начинается междоусобная война, то воинам не разрешается касаться земли или опустошать ее; но в то время, как они воюют между собой и убивают друг друга всякими способами, земледельцы рядом спокойно пашут, выжимают виноград, снимают плоды или жнут». Материалы индийских источников, однако, дают достаточные основания считать, что и тут Мегасфен погрешил против истины. Так, в «Махабхарате» (XII.138.61) предписывается: «Резней населения, порчей дорог, уничтожением запасов пусть царь губит враждебное войско». И в «Артхашастре» (VIII.4) говорится: «Вражеское войско причиняет бедствия всей стране грабежом, убийствами, поджогами, разрушениями и уводом [населения]». В XIII большом наскальном эдикте Ашока рассказывает о войне с Калингой, сильно опустошившей страну: «Сто пятьдесят тысяч человек было угнано (apavudhe), сто тысяч убито, и во много раз большее числе погибло». Какова была дальнейшая судьба пленных, сказать, конечно, трудно.

Рабов как добычу захватывали и в лагере противника. Известно, что в Индии в древности и в средние века многие воины (особенно из командного состава) брали в поход семью, прислугу и т.д. В случае поражения все они доставались победителю. Так, Пандавы захватили в лагере Кауравов «бесчисленное количество рабов — мужчин и женщин». У Ману и Гаутамы изложены даже правила раздела такого рода добычи. Рядовые воины, возможно, продавали их купцам, согласно Каутилье, постоянно сопровождавшим войско (Артх. Х.1).

Рабство, как и в других странах в древности, считалось вполне естественным общественным институтом, и рабом мог стать любой свободный. Поэтому не случайно брахманские шастры стремились оградить брахманов от рабского состояния. Каутилья предусматривает меры защиты свободных представителей четырех варн (ариев) от рабства.