Индия

Сведений о применении наемного труда в частном хозяйстве мало. Но хорошо известно о существовании системы ученичества, которая, очевидно, может рассматриваться как форма наемного труда. По-видимому, общего срока ученичества не было, он устанавливался в каждом отдельном случае и, вероятно, растягивался надолго; во всяком случае, хозяин был заинтересован в его максимальной продолжительности. Если ученик овладевал мастерством раньше, он все равно в течение всего срока оставался неоплачиваемым работником (Яджн. II.183; Нарада V.18–19), получавшим лишь жилье, питание и одежду.

Хозяин порой поощрял и вознаграждал его (как сообщается в джатаке №531), это зависело только от добройt воли хозяина. После окончания срока обучения ученик приносил ему благодарственный дар — дакшину (Нарада V.20). Бывший ученик мог оставаться работать на хозяина, но уже за плату.

Источники свидетельствуют об огромном числе домашних слуг, более всего их было при царском дворе. В «Артхашастре» (I.13, 21; V.3; VII.17 и др.) не раз упоминаются повара, кулинары, банщики, массажисты, брадобреи, изготовители гирлянд, водоносы, сторожа и прочие слуги. Царя и его приближенных развлекали придворные актеры, танцоры, певцы, сказители, акробаты, жонглеры. Судя по описаниям, члены царской семьи всегда находились в окружении многочисленной челяди, особенно во время торжественных выходов. Домашние слуги имелись, вероятно, каждой зажиточной семье. Часть их (может быть, даже бoльшую) составляли рабы (Артх. I.21; Страбон XV.1.55), но были и работающие по найму, вознаграждавшиеся деньгами, продуктами и вещами (Артх. V.3; Ману VII.125–126).

Условия найма. В отличие от раба кармакара работал на установленных заранее договорных условиях. Если предварительный договор по какой-либо причине не заключался, то для определения его могли привлекаться свидетели и опытные арбитры (Артх. III.13).

Многовековая практика установила некоторые нормы, и наличие их подтверждается различными источниками. Так, кармакара, занятый в земледелии, получал десятую долю урожая, в скотоводстве — десятую долю масла из молока коров, находящихся на его попечении, в торговле — десятую долю выручки (Артх. III.13; Яджн. II.194; Нарада VI.2). Согласно Ману (VIII.231), пастух оплачивался примерно так же — имел право доить для себя лучшую корову из десяти. У Брихаспати (XVI.12–13) приводятся другие нормы: земледельческий работник получал пятую долго продукции кроме пищи и одежды или третью, но тогда уже ничего больше.

Существовали и другие формы оплаты. В царском хозяйстве, например (Артх.

II.24), наемным работникам (по-видимому, и рабам) выдавались продовольствие и месячная заработная плата, равная 1 паны — сумма ничтожная, если сравнить с окладами придворных, исчислявшимися сотнями и тысячами пан V.3).

Поскольку договор о найме (если он оформлялся) содержал обязательства обеих сторон, за их нарушения устанавливались наказания. Так, по Ману (VIII.215–217), наемный работник, отказавшийся выполнить работу, штрафовался на 8 кришнал, не закончивший ее не получал ничего. Если работник был болен, но, выздоровев, работу выполнял, ее следовало оплатить.

За отказ выполнять уже оплаченную работу полагалось более суровое наказание: по Яджнавалкье (II.193) — возвращение денег в двойном размере, по Нараде (VI.5) — принудительная отработка с возвращением суммы в двойном размере.

В «Артхашастре» (III.14) случаи нарушения договорных условий разбираются подробнее; иногда ответственность нес также и наниматель: если договор был заключен, а нанятый отказывался выполнять работу, с него брали штраф 12 пан; но если он готов был приступить к работе, а хозяин не желал ее предоставить, последний штрафовался в том же размере. Если работник не закончил работу по вине хозяина, он мог требовать всю сумму.