Индия

Большинство владельцев земли составляли средние и мелкие частные собственники.

Последние обрабатывали свои участки сами или с помощью семьи (джатаки III.162; V.276).

В одной из джатак (II.165) упоминается обедневший брахман, у которого был лишь один вол для пахоты. В средних хозяйствах трудились рабы (джатака №354, III.162), но число их было невелико.

И все же права частного владельца не всегда были безусловными и нередко ограничивались государством и общиной, сохранявшей в изучаемый период сильное влияние. Ее стремление помешать развитию частного землевладения можно заметить даже в «Артхашастре» — трактате, направленном прежде всего на укрепление царской власти и тем самым на ослабление общины.

В главе «О продаже недвижимостей» (III.9) Каутилья закреплял порядок, при котором преимущественное право покупки различных видов недвижимого имущества (полей, садов, оросительных сооружений) предоставлялось родственникам, затем соседям и кредиторам и лишь после них другим лицам. Вместе с тем существование общины ограждало земельных собственников от посягательств на их права. Она, «с одной стороны, есть взаимное отношение между этими свободными и равными частными собственниками, их объединение против внешнего мира; в то же время она их гарантия».

Общинная собственность. Весьма сложным и малодокументированным является вопрос о коллективном владении землею, в том числе общинном. К сожалению, мы располагаем немногими данными о монастырском землевладении этого периода, которое, безусловно, может служить примером коллективной собственности.

Свидетельства джатак и «Артхашастры» указывают на существование в рассматриваемую эпоху права общины на землю, но каковы были размеры общинных земель и их система управления, определить трудно. В джатаках (II.109) упоминаются земли, принадлежавшие всей общине (gamakhetta) и обрабатывавшиеся коллективно (I.194). В одной из джатак (№31, I.199) говорится о том, что члены общины совместно создавали оросительные сооружения, возводили специальные строения, прокладывали дороги, находившиеся на ее территории. Пастбищами и общинной ирригацией общинники пользовались сообща.

Община как социальный организм в целом обладала непосредственной собственностью на храмы в пределах общины, на дороги, на общинные постройки и на те земли, которые не были в руках частных собственников.

Значительная роль общины в решении земельных вопросов подтверждается и данными «Артхашастры»; представители общины присутствуют при продаже участков (III.9)1074. Община могла ограничивать права отдельных общинников — частных собственников земельных участков в тех случаях, когда нарушались интересы общины.

В главе (II.35), посвященной обязанностям главного сборщика налогов, Каутилья перечисляет виды земель, которые имеются в деревнях и которые подлежат обложению налогом. Устанавливая границы селения, сборщик должен был определять общую площадь, учитывать земли пахотные и непахотные, сады, оросительные сооружения, пастбища и т.д., регистрировать границы между земельными участками, принадлежавшими отдельным лицам, и общеобщинными землями, куда включались, очевидно, лесные участки, дороги, пастбища. В главе «Надзиратель за кладовыми» (II.15) Каутилья перечисляет основные доходы, и среди них наряду с шестой долей (abhaga) — налогом, уплачиваемым царю всеми земледельцами, piakara, который, согласно комментарию Бхаттасвамина, являлся общим налогом с деревень, а не с отдельных лиц. По данным «Артхашастры» (III.10), если человек, нанятый всем миром, не выполнял работу, то сумму, взысканную с него, получала община в целом. Очевидно, такие работники (karaka; комментарий поясняет это слово как karmakara) приглашались для обработки общинного поля; иначе они должны были бы отчитываться перед частным собственником земли.